РАЗВЛЕЧЕНИЯ
Увлекалась детвора качелями, которые устанавливались на Базарной площади. На столбах развешивались динамики, через них звучали популярные в то время песни: «Тишина», «Красная розочка» «Джони», «Мари», «Мишка».
Наскоро сделав уроки, выпросив у матери 20 – 30 копеек, я бежал к площади. Друзья уже там. Очередь длинная. Отстояв ее, с заветным билетиком подходили к контролеру, занимали свободную лодочку и начинали раскачиваться. Взлетали выше крыши рынка. Души замирала в полете, но стук тормоза о днище прерывал его, надо идти на посадку. Слегка покачиваясь, выходили и снова занимали очередь за билетом.
В школе и на улице среди мальчишек шло повальное увлечение игрой «бе-бе». «Бебешка» - это волосатая кожа с пришитым книзу кусочком свинца. Надо было изогнутой в колене ногой этой штуковиной настучать как можно больше ударов. Кто больше, тот и победитель. Побежденный должен был пять раз прокукарекать. Учителя нещадно боролись с «глупым» увлечением, отбирали игрушку, но мы снова ее делали и снова играли.
На определенное время в моду вошла и игра в «чику», с денежной мелочью. Из монет составляли пирамиду и с расстояния пяти метров битой старались разрушить ее. Кто разрушил, имел право первым ударять по монетам битой. Если монета переворачивалась на «орла» – значит, выигрывал ее. Игра считалась хулиганской, и мы старались не попадаться на глаза взрослым.
Центр зимних развлечений часто менялся с коньков на лыжи. Поскольку фабричные были редкостью, то приходилось мастерить их самим из длинных дощечек, раздобытых на часовом заводе. Их зачищали шкуркой, стамеской делали желоба, один край заостряли. Заготовки распаривали в ведре с кипятком и подсовывали на ночь под дверь, чтобы загнулись. Прибивали поперечный ремень , резинку, для меньшего скольжения валенок, и лыжи готовы! Крепилисьь лыжи к валенкам веревочками или, в лучшем случае, ремешками.
Местом для катаний выбирали район Майского родника, березок, оврага Шишковка, а иногда и Лысую гору с более пологим спуском ближе к мысам. Когда мы с внуком взошли на гору и я указал ему место, где катались, он не поверил. Однако потом добавил, что и он мог бы повторить наш подвиг.
Не менее популярными, чем лыжи и коньки, зимой становились катания по улице Набережной на самодельных тарантайках-брыкушках и тарантасах. Из-за родников улица покрывалась льдом, и становилась неудобной для транспорта. А это нас вполне устраивало! Тарантайки делали сами из круглых длинных железных прутков. Чтобы их согнуть приходилось пользоваться столбами уличного освещения. В результате получалось что-то подобное двум рыболовным крючкам, соединенных вместе загнутыми частями. Мы становились на полозы и мчались вниз.
Тарантас – прототип современного снегоката, только на коньках: два позади и один, на подвижной основе впереди, вместо руля. Это придавало ему устойчивость и надежность в сравнении с тарантайкой. Более смелые мальчишки поднимались с тарантасом до техучилища. Кто-то садился вместо рулевого, а остальные, двое-трое, позади. Скорость развивалась большая. Если коньки попадали на булыжники, то снопы искр летели по сторонам.
Зимой многие мальчишки увлекались ловлей птиц в забодки – это самодельная решетчатая деревянная клетка с полом, по торцам которой приделывались подвижные дверцы. Насыпав на пол семечки или просо, забодок подвязывали к ветке дерева и отходили подальше, ожидая прилета птиц. Чаще всего попадались синички, реже снегири. Продержав их в неволе день-другой, отпускали на свободу.
Летом, излюбленным местом купания для сердобчан становилось за мельницей. Несмотря на то, что она работала на электричестве, плотину, состоящую из булыжников, хвороста, гальки, песка, на радость горожанам восстанавливали после каждого половодья.
Сердоба после возведения бетонной плотины
От улицы Малой Набережной вдоль обрыва горы тянулась тропа. Спускались, переходили плотину, вслушиваясь в шум шлюза. Можно было остановиться и здесь, у самого широкого места, но мы уходили дальше, где был песок и отдавались воде и солнцу на целый день.
Для подкрепления брали с собой хлеб, карамель-голую, запивая эти вкусности родниковой водой. К концу лета, сменив раза - два обгоревшую кожу, мы были похожими на негров.