ПОЭТ И ГРАЖДАНИН

"За Некрасовым остается бессмертие, вполне им заслуженное". Ф.М.Достоевский

Николай Алексеевич Некрасов состоялся как поэт в эпоху, когда палочная дисциплина в России, установленная императором Николаем I, достигла апогея, свободомыслие подавлялась в зачатке, был убит на дуэли Пушкин, Лермонтов, признан сумасшедшим поэт Чаадаев, изгнаны из страны Герцен и Огарев, ушел из жизни Гоголь, томились в Сибири декабристы, процветало крепостное право… Однако слово правды имеет свойство зреть и распространяться в любых условиях. Наступало время поворота сознания к осмыслению того, что происходило в стране. Умами интеллигенции и студенчества завладевали Белинский, Добролюбов, Чернышевский, Тургенев, Л.Толстой, Достоевский, Гончаров и др. писатели и поэты. Из Англии во всю звучал "Колокол" Герцена, призывавший к демократическим преобразованиям в России.

В Некрасове нашло удивительное сочетание талантов: поэта, прозаика, публициста, критика, журналиста, издателя, воспитателя молодых талантов, гуманиста, защитника униженных и обездоленных. Не чужды были ему и человеческие слабости: игра в карты, охота, застолья и встречи с друзьями. Библиограф А.М.Скобичевский в 1892 году сказал: "Личность Некрасова является и до сих пор еще камнем преткновения для всех имеющих обыкновение судить шаблонными представлениями".

Глава 1

Путь к вершине творчества

28 ноября 1821 года (10. 12 по новому стилю) в семье поручика Алексея Сергеевича Некрасова и его супруги Елены Андреевны, урожденной Закревской, в местечке Немирово Подольской губернии родился сын, нареченный Николаем, которому в будущем суждено стать великим русским поэтом.

Уйдя в отставку, через два года Алексей Сергеевич вместе с семейством переехал на жительство в родовое поместье Грешнево Ярославской губернии и зажил помещиком среднего достатка. Нрав имел буйный, увлекался вином, псовой охотой, жестоко обходился с крепостными. Тяжесть воспитания пятерых сыновей и двух девочек пала на кроткую, добросердечную Елену Андреевну. Обладая богатым воображением, Коля с шести лет начал писать стихи. С раннего детства, находясь среди народа, бывая в избах крестьян, общаясь с охотниками, рыбаками, слушая бурлаков, он запоминал их речь, прибаутки, песни, сказки, поговорки. В дальнейшем все это отразится в речи Некрасова – поэта, в которой народный фольклор и светская речь сольются и будут звучать в унисон.

В одиннадцать лет его и брата Андрея определили учиться в Ярославскую гимназию. Особой тяги к знаниям Николай не проявлял и в пятом классе был оставлен на второй год; зато по части сочинения стихов был первым, и вспоминал: "В гимназии я ударился в фразерство, начал почитывать журналы, в то же время писал сатиры на товарищей…". В числе прочитанного был и Пушкин, со стихами которого сестра Елизавета познакомила мальчика в раннем детстве. Осенью 1836 года по состоянию здоровья Николаю пришлось оставить гимназию и заняться домашним самообразованием.

Отец хотел видеть сына военным, и для продолжения учебы в соответствующей школе, отправил его в Петербург в 1838 году, но вышло иначе. Семнадцатилетнего юношу не привлекла карьера служивого. Его тянуло к гуманитарным наукам. Гимназических знаний оказалась мало, и две попытки поступить в университет на филологический факультет окончились провалом. Это не охладило желания учиться, и два года вольнослушателем он посещал университетские лекции.

Отец, узнав, что сын пошел вопреки его воли, лишил материального содержания, и ослушнику пришлось надеяться на свои силы и упорство. Началась борьба за выживание, и доходило до того, что не было денег заплатить за убогую квартиру и не на что было купить хлеб. Актриса А.И.Шуберт рассказала об одном из эпизодов скитальческой жизни Некрасова: "Мне горько и стыдно вспоминать, что мы с маменькой прозвали его "несчастным".

- Кто там пришел? – бывало, спросит маменька. – Несчастный? – и потом обратиться к нему: - Небось, есть хотите?

- Позвольте.

- Акулина, подай ему, что от обеда осталось.

Особенно жалким выглядел Некрасов в холодное время. Очень бледен, одет плохо, все как-то дрожал и пожимался. Руки у него были голые, красные, белья не было видно, но шею обертывал он красным вязаным шарфом, очень изорванным. Раз я нахально спросила его:

- Вы зачем такой рваный шарф надели?

Он окинул меня сердитым взглядом и резко ответил:

- Этот шарф вязала моя мать".

В Петербург Некрасов привез тетрадь стихов собственного сочинения, рассчитывая опубликовать их. Дебют юноши состоялся в 1838 году в журнале "Сын отечества" стихотворением "Мысль". С этого стихотворения начался шестилетний период поденщины Некрасова в литературе. За этот период он написал двенадцать повестей и рассказов, четырнадцать пьес, две сказки, множество фельетонов, статей и водевилей. Рассказ "Без вести пропавший пиита" был напечатан в 1840 году в журнале Ф.А. Кони "Пантеон и Репертуар русской сцены" под псевдонимом – "Перепельский". Водевиль "Шила в мешке не утаишь – девушка под замком" поставил Александринский театр. Сохранилась до нашего время его шутка – водевиль "Актер" и пьеса "Осенняя скука".

"Господи! Сколько я работал! Уму непостижимо, сколько, я работал", - вспоминал Николай Алексеевич.

Праздник жизни – молодости годы –

Я убил под тяжестью труда

И поэтом, баловнем свободы,

Другом лени – не был никогда.

В 1839 году Некрасов познакомился с богатым дворянином Иваном Ивановичем Панаевым, который окончил Благородный пансион при Петербургском университете для детей привилегированного класса и работал в Департаменте казначейства Министерства финансов. Родственники, занимавшие высокие посты в правительстве России, не разделяли увлечение Ивана Ивановича литературой, а тем более, революционно-демократического направления. Публицистом, писателем, поэтом-пародистом Панаев оказался средним, но другом и помощником не только Некрасову, но и другим братьям по перу, оставался верным до своей смерти в 1862 году.

У Ивана Ивановича была жена - Авдотья Яковлевна. Она родилась в 1819 году в Петербурге в семье актеров императорской сцены. Отец – Брянский Я.Г.(Григорьев) исполнял роли трагиков, а мать – Степанова А.М. - исполнительница разных ролей в драмах, опереттах и комедиях. Дочь они воспитывали в строгости и дали возможность закончить ей казенное театральное училище.

В доме мужа всегда собиралось множество литераторов: Тургенев, Л.Толстой, Гончаров, Островский, Герцен, Белинский, Чернышевский, Фет, Добролюбов и другие деятели искусства. Юная хозяйка дома пользовалась уважением этих почтенных гостей. Слушая их разговоры, она пополняла недостающие свои знания, много читала и была в курсе всей литературной жизни Петербурга и Москвы.

Впервые Авдотья Яковлевна увидела Некрасова у себя в доме в 1842г. куда он был приглашен на чтение своих "Петербургских углов". Потом они часто встречались у общих знакомых, в редакции. В средине 40х годов она стала гражданской женой Н.А.Некрасова. Отношения их были далеко не без облачными. В стихотворении, ей посвященном в 1847 году, слышалась гамма теплых чувств.

Ты всегда хороша несравненно,

Но когда я уныл и угрюм,

Оживляется так вдохновенно

Твой веселый, насмешливый ум…

…Что с тобой настоящее горе

Я разумно и кротко сношу

И вперед – в это темное море –

Без обычного страха гляжу…

Ей же  через три года.

Я не люблю иронии твоей.

Оставь ее отжившим и не жившим,

А нам с тобой, так горячо любившим,

Еще остаток чувства сохранившим, -

Нам рано предаваться ей!..

В более позднем стихотворении звучат иные мотивы.

Мы с тобой бестолковые люди:

Что минута, то вспышка готова!

Облегчение взволнованной груди

Неразумное, резкое слово.

С А.Я.Панаевой связано и стихотворение, написанное им в период своей болезни весной 1855 года.

Тяжелый крест достался ей на долю:

Страдай, молчи, притворствуй и не плачь;

Кому и страсть, и молодость, и волю –

Все отдала, - то стал ее палач!

Давно ни с кем она не знает встречи;

Угнетена, пуглива и грустна,

Безумные, язвительные речи

Безропотно выслушивать должна:..

Семейные разногласия не помешали им вместе трудиться над романом "Три стороны света" и "Мертвое озеро", первый вышел под псевдонимом "Н.Н.Станицкий". Ее повести, рассказы: "Безобразный муж", "Неосторожное слово", "Женская доля" и др. часто печатались в "Современнике". В романе "Семейство Тальниковых" отраженно детство писательницы и протест против жестокого воспитания детей.

В 1864 году супруги расстались, сохранив при этом дружеские отношения. Вскоре Авдотья Яковлевна вышла замуж за публициста А.Ф.Головачева. Счастье оказалось недолгим. Муж умер, и она осталась с малолетней девочкой, практически, без средств к существованию. Пришлось вернуться в литературу. Последней ее большой работой были "Воспоминания", которые никто не хотел издавать. Она писала Чернышевскому: " Если Вы можете запродать на отдельное издание мои "Воспоминания", то Вы просто спасете меня. Сижу теперь без гроша, а надо что-нибудь писать, а как будешь писать, когда голова только тем занята, чем завтра накормить семью… Если бы не страх, что маленькие сироты, мои внучата, умрут с голоду, то я бы ни за что не показала бы носу ни в одну редакцию со своим трудом, так тяжко переносить бесцеремонное отношение ко мне, как позабытому автору прошлой литературной эпохи". К сожалению, Чернышевский умер, и Авдотья Яковлевна была вынуждена за бесценок отдать заурядному книгопродавцу В.И.Губинскому свой труд, который был отпечатан на плохой бумаге, с множеством ошибок  и не имел успеха среди читателей. Умерла Авдотья Яковлевна на 74 году жизни 30 марта 1893 года.

Конец тридцатых и начало сороковых оказались черными для Некрасова: в 1838 году умер брат Андрей, в 1841 – горячо любимая мать, а в 1842 году умерла сестра Елизавета. Депрессия стала его постоянной спутницей.

За будничной суетой Некрасов продолжал писать стихи, надеясь выпустить их отельной книжкой. В 1840 году на прилавках книжных магазинов Петербурга появился его романтический сборник "Мечты и звуки", изданный на собственные деньги. Многие критики, в том числе и В.Г.Белинский, дали отрицательную оценку новинке. Автор самокритично оценил свое произведение. "Все это, - вспоминал Некрасов, -  мне кажется мелким, ничтожным… оглянусь назад, загляну в тайник души и, верно, ужаснусь, заплачу… Мне будет стыдно самого себя, но что делать". Выход был найден, и он последовал примеру Гоголя – скупил почти весь тираж и сжег. В дальнейшем, считая стихи из сборника "Мечты и звуков" недостаточно зрелыми, ни одно из них не включал в свои издания.

Трудолюбие Некрасова оценил издатель театрального журнала Ф.А.Кони, пригласив в сотрудники. С 1841 года Некрасов перешел в другой журнал - "Отечественные записки", в котором напечатал рассказ "Опытная женщина". Работая в журналах, он проявил себя не только талантливым поэтом, но и организатором.

Скопив деньги, в 1845 году выпустил сборник "Физиология Петербурга", под "физиологией" тогда понимали зарисовки с натуры быта и нравов общества. В сборнике объединились литераторы реалистической "натуральной школы": Белинский, Григорович, Панаев, Даль и др. Некрасов тоже опубликовал в нем очерк "Петербургские углы", о трущобах города и их обитателях. Предисловие к очерку написал Белинский, увидевший в авторе достойного продолжателя гоголевской тематики в русской литературе. Близкое знакомство Некрасова с критиком состоялось в доме Языкова, куда Некрасов зашел за рукописью "Петербургских углов". Несомненно, Виссарион Григорьевич оказал огромное влияние на Некрасова, как в литературном, так и идейном плане. Дружба их будет длиться годы. Панаева в своих "Воспоминаниях" приводит слова Некрасова: "… Моя встреча с Белинским была для меня спасением…".

Виссарион Григорьевич Белинский – русский литературный критик и публицист.

Сын флотского лекаря. Учился на словесном отделении Московского университета. В 1832 году исключен за смелость высказываний в адрес власти и антикрепостническую драму "Дмитрий Калинин".

Изучал философию Канта, Гегеля и других мыслителей Запада. Был дружен с Лермонтовым, Гоголем, Герценом, Тургеневым, Некрасовым и др. литераторами и поэтами. Редактировал журнал "Московский наблюдатель", в качестве критика сотрудничал в "Отечественных записках" Краевского и "Современнике" Некрасова.

Белинский – один из первых революционных демократов в России. Он выступал за полное освобождение крестьян, отмены телесных наказаний и соблюдение законности в стране. Верил, что на смену капитализму придет социализм.

Белинский основоположник исторического реализма в русской литературе, реалистической эстетики и литературной критики. Не признавал религию. Был "центральной натурой" идейной и политической борьбы 30 – 40х г.г. XIX в России. Пушкина называл первым национальным поэтом России, высоко оценил бунтарскую поэзию Лермонтова, разглядел "смех сквозь слезы" в сочинениях Гоголя и увидел гениальность в ранних произведениях Некрасова, Тургенева, Гончарова, Достоевского.

Умер Виссарион Григорьевич в возрасте 37ми лет от туберкулеза.

Разноречивыми оказались отзывы на очерк "Петербургские углы". Гоголь просил А.О.Смирнову-Россет в письме из Гамбурга, купить книгу: "… что-то вроде "Петербургских сцен" Некрасова, которую очень хвалят и которую бы мне хотелось  прочесть".

Ф.Булгарин же в своей газете "Северная пчела" "ужалил" автора: "Господин Некрасов – питомец новейшей школы, образованной господином Гоголем, которая стыдится чувственного, патетического, предпочитая сцены грязные, "черные" и т.д. поставляет торжество искусства в картинах грязных и отвратительных".

В 1848 году Некрасов и Панаев издали "Иллюстрированный альманах", который вскоре был закрыт.

Осенью этого же года Некрасов на квартире А.А.Комарова встретился с Гоголем. Об этой встрече Панаев писал: "Гоголь приехал в половине одиннадцатого, отказался от чая, говоря, что он его никогда не пьет, взглянул бегло на всех, подал руку знакомым, отправился в другую комнату и разлегся на диване. Он говорил вяло, мало, нехотя, распространяя вокруг себя какую-то неловкость, что-то принужденное. Хозяин представил ему Гончарова, Григоровича, Некрасова и Дружинина. Гоголь несколько оживился, говорил с каждым из них об их произведениях, хотя было очень заметно, что не читал их… Не знаю, как другим – мне стало как-то легче дышать после его отъезда".

На смерть Н.В.Гоголя в 1852 году Некрасов отозвался стихотворением "Блажен незлобивый поэт".

… Но нет пощады у судьбы

Тому, чей благородный гений

Стал обличителем толпы,

Ее страстей и заблуждений.

Питая ненавистью грудь,

Уста вооружив сатирой,

Проходит он тернистый путь

С своей карающею лирой…

Со всех сторон его клянут

И, только труп его увидя,

Как много сделал он, поймут,

И как любил он – ненавидя!

Глава 2

Некрасовский "Современник"

В 1847 на деньги Панаева, вырученные от продажи леса, и большой суммы, занятой Некрасовым у Герцена, был выкуплен у поэта Плетнева за три тысячи годовых право на издание журнала "Современник", основанный еще Пушкиным. О программе журнала Некрасов сказал: "С каждым днем заметно назревают все новые и новые общественные вопросы, надо заниматься ими не со снотворным педантизмом, а с огнем, чтобы он наэлектризовал читателей, пробудил бы в них жажду деятельности". Из "Воспоминаний" Панаевой.

В журнал Некрасов сумел привлечь цвет писателей и критиков того времени: Тургенева, Л.Толстого, Гончарова, Островского, Дружинина, Григоровича, Салтыкова-Щедрина, Белинского, Анненкова, Боткина, Чернышевского и Добролюбова. Белинский писал о содержании журнала: "Повести у нас объядение, роскошь, ни один журнал никогда не был так блистательно богат в этом отношении; а русские повести с гоголевским направлением теперь дороже всего дали русской публики; и этого не видят только уже слепые".

В 1848 году "Современник" понес первую утрату - в возрасте тридцати семи лет умер от туберкулеза Виссарион Григорьевич Белинский – гений литературной критики.

Много средств, здоровья, физических и моральных сил было затрачено издателями на журнал, официально признанный властям революционным. Гонения на него начались с запрета выписывать его полковыми библиотеками.

Тем не менее, дела журнала шли неплохо. С третьего номера он готовился выйти иллюстрированным, для чего были привлечены художники - сатирики: П.А.Федотов, А.Агин и Н.Степанов, будущий редактор революционной газеты "Искра".

Этот номер благополучно миновал цензуру, но до России дошла весть о французской революции, а установившуюся там республику, Николай I назвал "хаосом" и "вертепом извергов". Боясь распространения "французской заразы" в России, император весь свой гнев обрушил на демократическую печать, и началось "мрачное семилетие", о котором писали: "Террор внутри… преследование печати, усиление полиции, подозрительность, репрессивные меры… на сцену выступает Бутурлин с ненавистью к мысли и свободе, проповедью безграничного послушания и молчанием… Доносы развиваются до сумасшествия". Всех, кого объявляли неблагонадежными, называли "коммунистами". С подачи Ф.Булгарина в их число попал и Некрасов, как: "… самый отчаянный коммунист… Он страшно вопит в пользу революции". Некрасов от имени монарха был предупрежден, что если "Современник" не изменит тон и позицию, то редактору грозит "чахотка и Сибирь".

Для журнала наступил черный период: его авторами стали либералы, угодники власти, но с приходом в журнал в 1854 году критика Н.Г.Чернышевского, все вернулось на прежние позиции. Николай Гавриилович - один из образованных людей того времени: магистр философии, знал латынь немецкий, французский, греческий, персидский, арабский, татарский языки. В литературной критике он оставался на позициях Белинского, стоял у истоков народничества и считал, что социализм, как форма устройства общества, является фазой развития человечества, а для России переход к новой общественной формации возможен лишь через крестьянскую общину. Николай Гавриилович выступал против крепостного права, за реформирование системы образования в России. Уезжая на лечение за границу, функцию редактора журнала Некрасов передал Чернышевскому.

Позже в журнал был приглашен и Н.А.Добролюбов, окончивший Нижегородскую семинарию и Петербургский Педагогический институт. Он выступал против монархии в России, придерживался антирелигиозных и антикрепостнических взглядов, что нашло отражение в его многочисленных «крамольных» стихах, прозе и критических статьях, за которые он оказался под негласным наблюдением полиции. Многие считали его вторым критиком после Белинского.

С приходом этих профессионалов, "Современник" начал вторую жизнь, да и Некрасов почувствовал творческий подъем. Если за 1854 год он написал лишь четыре стихотворения, то в 1855 – две поэмы и около тридцати пяти стихотворения. В них поэт остался верен гоголевскому направлению в литературе, но гнев, сатира, пафос его приобрели более острый характер.

Пристальное внимание читателей всех политических направлений вызвал конфликт между Тургеневым и Некрасовым, как редактором журнала. Конфликт назревал давно, а причиной, по мнению Панаевой, стала критическая статья Добролюбова на повесть Ивана Сергеевича "Накануне". Тургенев посчитал, что "Добролюбов будто бы глумился над его литературным авторитетом, и вся статья переполнена какими-то недобросовестными, ехидными намеками".

Некрасов, прочитав статью, не нашел в ней ничего предосудительного и решил уладить размолвку. Заезжая дважды к Тургеневу,  не заставал дома, но получил, якобы, письмо: "Выбирай: я или Добролюбов". Так записано в "Воспоминаниях" Панаевой".

На самом деле Тургенев написал письмо иного содержания: "Убедительно тебя прошу, милый Некрасов, не печатать этой статьи: она, кроме неприятностей, ничего мне наделать не может, она несправедлива и резка – я не буду знать, куда деться, если она напечатается".

Некрасов не пошел на сделку со своей совестью. Статья Добролюбова была напечатана в журнале. "… поддерживающие Тургенева стали кричать, что Некрасов струсил и заставил Добролюбова написать другую статью. "Цензор Бекетов высказал настолько храбрости, что опроверг этот слух, но его одинокий голос был заглушен криками, что Некрасов подкупил цензора, чтобы он выгораживал его". Из "Воспоминаний" Панаевой.

"Тогда преследования Добролюбова перешли все границы: стали распространять слухи, что в "Современнике" свили себе гнездо разрушители всех нравственных основ общественной жизни, что они желают уничтожить все эстетические элементы в обществе и водворить один грубый материализм…". Из "Воспоминаний" Панаевой.

Страсти нагнетали и разного рода "друзья" и открытые враги Некрасова и журнала. Генерал Тимашев давал совет Панаеву "очистить свой журнал от таких сотрудников, как Добролюбов и Чернышевский, и всей их шайки… Ваш милейший бывший приятель (Тургенев) хорошо познакомил меня с этими ужасными личностями".

Исток разногласий между Тургеневым и Некрасовым следует искать не в критических статьях Добролюбова, Чернышевского на романы Ивана Сергеевича, а в идейных разногласиях. Некрасов - революционный поэт демократ, Тургенев – либерал. Пример этому, их разговор, записанный Панаевой.

Тургенев наставлял Некрасова: " Брось воспевать любовь ямщиков, огородников и всю деревенщину. Это фальшь, которая режет ухо… Это профанация – описывать гнойные раны общественной жизни… Ты не первый и не (ты) последний из молодых писателей, сгубивших себя мнимым успехом между неучами, ничего не смыслящих в истинной поэзии". На что получил ответ: "Вы, господа, может быть, и правы со строгой точки эстетического взгляда на мои стихи, но вы забыли одно, что каждый писатель передает то, что он глубоко прочувствовал. Так как мне выпало на долю с детства видеть страдания русского мужика от холода, голода и всяких жестокостей, то мотивы моих стихов я беру из их среды. И меня удивляет, что вы отвергаете человеческие чувства в русском народе! Он так же сильно чувствует любовь, ревность к женщине, так же беззаветна его любовь к детям, как и в нас! Пусть не читает моих стихов светское общество, я не для него пишу… скоро русский народ поголовно будет грамотен, несмотря на то, что у него нет учителей… мое авторское самолюбие вполне было бы удовлетворено, если бы, хотя после моей смерти, русский мужик читал бы мои стихи!"

По-разному они смотрели и на предназначение писателя в России, что видно из "Воспоминаний" Панаевой.

Тургенев. "Печальна вообще участь русских писателей, они какие-то отверженники, их жалкое существование кратковременно и бесцветно! Право, обидно: даже какого-нибудь Дюма все европейские нации переводят и читают.

Некрасов. "Бог с ней, с этой европейской известностью, для нас важнее, если б русский народ мог нас читать".

Тургенев. "Завидую твоим скромным желаниям! Не понимаю даже, как ты не чувствуешь пришибленности, пресмыкания, на которые обречены русские писатели? Ведь мы пишем для какой-то горсточки одних только русских писателей… а мы? Какие-то "парии" не смеем высказать ни наших мыслей, ни наших порывов души – сейчас нас в кутузку, да и это должны считать за милость… Нет только меня и видели; как получу наследство, убегу и строки не напишу для русских читателей".

Некрасов. "Это тебе так кажется, а поживешь за границей, так потянет тебя в Россию. Нас ведь вдохновляет русский народ, русские поля, наши леса; без них, право, нам ничего хорошего не написать. Когда я беседую с русским мужиком, его бесхитростная здравая речь, бескорыстное человеческое чувство к ближнему заставляют меня сознавать, как я развращен перед ним и сердцем, и умом, и краснеешь за свой эгоизм, которым пропитался до мозга костей… Может быть, тебе это кажется диким, но в беседах с образованными людьми у меня не появляется этого сознания! А главное, на русских писателях лежит долг по мере сил и возможности раскрывать читателям позорные картины рабства русского народа".

Тургенев. "Я не ожидал именно от тебя, Некрасов, чтобы ты был способен предаваться таким ребяческим иллюзиям".

Начало 60х годов складывалось не в пользу "Современника". В 1860 году из него вышел Тургенев, в 1861 умер от туберкулеза Добролюбов, в следующем году Чернышевского заключили в Петропавловскую крепость, обвинив в связи с Герценом и в составлении прокламации "Барским крестьянам от их доброжелателей поклон". Затем над заключенным совершили гражданскую казнь на Мытнинской площади Петербурга, и на 14 лет отправил на каторгу в Сибирь, правда, потом срок урезали до 7 лет.

После таких утрат многие считали, что в журнал Некрасов наберет новых сотрудников и сделает уклон в сторону либерализма. В письме Достоевскому Николай Алексеевич 3 ноября 1862 года сообщал: "Про меня здесь распустили слухи, что я отступился от прежних сотрудников, набираю новых, изменяю направление журнала, все это завершается прибавлением, что я предал Чернышевского и гуляю по Петербургу; дошло уже и до Москвы, как мне пишут; дойдет, конечно, и до провинции".

Позиции Некрасов не сдал, за что в ноябре 1861 года получил еще одно предостережение, а в декабре цензурный комитет сделал заключение: "Статьи "Современника" по-прежнему в религиозном отношении лишены всякого христианского значения, в законодательном – противоположны настоящему устройству, в философском – полны грубого материализма, и политическом – одобряют революции, отвергают даже умеренный либерализм, в социальном – представляют презрение к высшим классам общества, странную идеализацию женщин и крайнюю привязанность к низшему классу".

Цензура свирепствовала. Доходило до того, что Некрасову приходилось отстаивать у цензоров отдельные слова, выражения, абзацы, входившие в статьи, рассказы, повести, романы, напечатанные в журнале. Он удивлялся: " Другим все прощают, а мне ставят каждое лыко в строку; дошло до того, что даже листки малой прессы считают себя в праве читать мне наставления". Властям журнал надоел. 19 июля 1862 года по "высочайшему повелению выход журнал был приостановлен на 8 месяцев". В 1863 году журнал вышел с романом Чернышевского "Что делать?". После публикации этого романа нападки на журнал усилились. Власти добились своего, неугодный "Современник" был закрыт в 1866 году.

Велика была роль "Современника" в культурной жизни России того времени. Благодаря Некрасову и всей редакции в нем сохранились традиции Пушкина и Гоголя. Журнал печатал все передовое и будил в сознании читателей необходимость революционных преобразований в стране. В нем дебютировали многие известные писатели и поэты, в том числе: Л.Толстой, Ф.Достоевский, Н.Помяловский, Д.Григорович, А.Панаева.

После закрытия "Современника", Некрасов взял в аренду журнал "Отечественные записки", и оставался его редактором до последних дней своей жизни. Соредакторами стали: Г.З.Елисеев и М.Е.Салтыков-Щедрин. В новом журнале были сохранены принципы и демократические идеалы "Современника", что и доказала большая подписка на него. Правда, Тургенев, Достоевский, Л.Толстой мало давали своих произведений в журнал, но Г.Успенский, Островский и другие литераторы, активно сотрудничали в нем.

И.Гончаров 22 мая 1868 года писал Некрасову: " Вы сами – сила, и в состоянии вложить в трюм журнала ту вескую гирю, которая дает ему устойчивость. Притом у Вас есть еще талант - отыскивать и приманивать таланты; Вы щедры и знаток дела".

Действительно, Некрасов обладал особым чутьем на молодые таланты. Писательница Л.Ф.Маклакова (Нелидова) вспоминала свой разговор с Николаем Алексеевичем: "Меня поразил прежде всего тон Некрасова, оттенок бережной и как бы почтительной внимательности, с которою он обращался ко мне. Мы, словно, поменялись ролями. Не я была начинающим, никому не ведомым автором, а как будто бы он – всего только посредником, скромным просителем. Ни малейшей тени сознания своего значения, желания играть роль, произвести впечатление не было заметно в нем. Он говорил со мной так, как будто бы я была  Жорж-Занд, и он, исполняя поручение редакции, решился просить меня продолжать заниматься литературой и сотрудничать в "Отечественных записках".

Глава 3

Некоторые особенности личности поэта

Человека имеет право на слабости, увлечения, привычки, наклонности. У простых людей они не заметные, а у публичных, зачастую, становятся предметом пристального внимания, переходящего в недобрые чувства.

Некрасов, как и все люди, совмещал в себе определенную долю положительных и отрицательных качеств, однако нравственное у него всегда оказывалось главенствующим. Это было его стержнем, его моралью. Да, он мог приспосабливаться к окружающим, напускать на себя важность, тщеславие, а на самом деле был душа-человек, готовый каждому прийти на помощь.

"О нравственных качествах поэта" так назывался очерк двоюродного брата Ивана Ивановича Панаева - Ипполита Александровича, который дружил с Некрасовым на протяжении тридцати лет. В нем автор раскрыл причины, вызывавшие у некоторой части современников негативное отношение к Николаю Алексеевичу: "Он, - писал Ип.Панаев, - имел громадный талант, и, кроме того, во вторую половину жизни – деньги. Как, и то, и другое! Многие не могут переносить этого. Им как будто обидно, точно талант и деньги отняты у них… и они, многие, негодуют на такое совмещение благ… Это был человек мягкий, добрый, независтливый, щедрый, гостеприимный, и совершенно простой; но достаточной твердостью характера он не обладал… несмотря на врожденные мягкость, снисходительность и простосердечие, - внешние приемы казались иногда сухими, угловатыми и от них как бы веяло холодом… нет ничего удивительного, что многие судили о нем, как о человеке неприветливом и холодном… всем интересующимся личностью Некрасова, я берусь смело сказать: "Бросьте свои сомнения; перестаньте слушать разные небылицы и клеветы, и верьте, что ваш поэт был тем, чем рисует вам его воображение и что подсказывает сердце". Это был поэт искренний, человек простодушно добрый и, что бывает весьма редко, человек, не заботящийся о завтрашнем дне, когда сегодня надо помочь другому".

О психологическом состоянии Некрасова писала Панаева: "У Некрасова нередко выпадали дни мрачные. Под предлогом нездоровья он сидел дома, никого не хотел видеть, не спал ночи, ничего не ел, и, по выражению его лица, ясно было видно, что в эти дня два ему было страшно тяжело…".

Одна из слабостей Николая Алексеевича – карты, давняя семейная традиция рода Некрасовых. Отец говорил когда-то сыну: "Предки наши были богаты, прапрадед ваш проиграл семь тысяч душ, прадед две, дед (мой отец) одну, я ничего, потому что нечего было проигрывать, но в карточки поигрывать тоже любил".

Главным местом игры в Петербурге был привилегированный Английский клуб. В его члены Некрасова, Панаева и Тургенева в 1853 году записал общий знакомый Лонгинов, начальник Главного управления по делам печати, но Панаев и Тургенев в клуб не вступили. Иван Сергеевич тоже играл в карты, но, без азарт. Оставаясь часто в проигрыше, всячески подталкивал Некрасова на посещения клуба. Авдотья Яковлевна вспоминала: - "… являлся Тургенев и уговаривал его ехать в клуб именно для того, чтоб сесть играть в карты". При этом он говорил: - "При твоем счастье и уменье играть в карты я бы каждый вечер играл. Ведь на полу не найдешь двухсот рублей. Вот тебе на счастье двугривенный, поезжай!... Да и мрачное расположение духа у тебя пройдет. Одевайся, и едем вместе!... От нашей паршивой литературы ждать, брат, нечего! … Русские писатели – это каторжники. У меня впереди есть наследство, ну, а у тебя что? Ведь мы не европейские литераторы, а татарские, нам нечего рассчитывать ни на почет, ни на обеспечение литературы. Пушкин тоже вел большую игру, а тогда на писателей смотрели как на прокаженных, от которых надо сторониться".

Некрасов не был безрассудным игроком. В поединке страсти и рассудка в нем всегда брал верх рассудок и оттого он редко знал поражения. Тургенев называл Некрасова "головорезом" карточного стола и говорил: "Некрасова не выигрыш тешит. Ему нужно или самому себе сложить голову, или в пух и прах разбить другого. Своего рода Малахов курган. Там благородная игра со смертью, а тут тоже, если хотите, смертельный риск остаться нищим". Достоевский тоже был страстный игрок, но часто проигрывал. Завидуя Некрасову, считал: "Дьявол, дьявол в нем сидит! Страстный, беспощадный дьявол … Др… Продолжение »