7 РАЗРЯД

К нему Верховный уголовный суд отнес пятнадцать государственных преступников. Каждому полагалось пробыть на каторге четыре года, но при конфирмации император срок сократил на половину, оставив дальнейшее вечное поселение в Сибири.

АВРАМОВ ИВАН БОРИСОВИЧ

(1802 – 1840)

Поручик Квартирмейстерской части Генерального штаба.

В Читинском остроге с 1827 года. В 1828 году вышел на поселение в Туруханск, где вместе с декабристом Н.Ф.Лисовским занимался торговлей. В 1840 году они был убиты с целью ограбления на пути из Туруханска в Енисейск на Толстом носу.

БЕРСТЕЛЬ АЛЕКСАНДР КАРЛОВИЧ

(1788 – 1828)

Из дворян Казанской губернии. Отец – статский советник Карл Берстель, выходец из Штеттина.

Александр был отдан во 2-ой кадетский корпус и в 1805 году в чине подпоручика начал службу в 11 артиллерийском полку.

Участник русско–турецкой войны 1808 – 1812 годов. За сражение при Измаиле награжден орденом Анны IV степени. Прошел Отечественную войну 1812 года и заграничные походы русской армии в последующие два года. Продвигаясь по служебной лестнице, в апреле 1824 года Александр Карлович получил чин подполковника 9 артиллерийской бригады.

Был женат с 1808 года на дочери прусского майора, баронессе Марии Густавовне Имгоф. Имел пять детей. Дочь Юлия родилась за несколько месяцев до ареста отца.

В сентябре 1825 года Берстель вступил в Общество соединенных славян. После неудачного выступления Черниговского полка 27 января 1826 года, в местечке Ракитном, Александра Карловича арестовали и доставили в Белую Церковь, а затем в Петербург на главную гауптвахту. Отправляя в Петропавловскую крепость, император дал указание к коменданту крепости Сукину "посадить по усмотрению и содержать строго" в № 24 Невской куртины.

В "Записках" Штейнгеля сказано: "Седьмого разряда 13 человекам сбавлено два года работы и старику артиллерии полковнику Берстелю …". С учетом возраста его не отправили в Сибирь, а 21 июля 1826 года заключили в Бобруйскую крепость с приметами: рост 2 аршина 7 вершков, "лицом полн, мало рябоват, глаза серые, нос средний, волосы на голове и бровях русые, говорит чисто".

Срок крепостной работы заключенному по указанию императора был сокращен до одного года. В августе 1827 года Александра Карловича зачислили рядовым в Кавказский 45 егерский полк. Погиб Берстель А.К. 23 октября 1828 года в сражении с лезгинами.

БРИГГЕН АЛЕКСАНДР ФЕДОРОВИЧ

(1792 – 1859).

Родился в Петербурге. Отец - лифляндский барон Фридрих Эрнест, мать – русская, Мария Алексеевна Микешина.

Александр Федорович получил разностороннее домашнее образование. Владел английским, французским, немецким и итальянским языком. Знаток философии, истории, литературы. Переводил с латыни "Записки" Юлия Цезаря. Состоял в переписке с поэтом В.А.Жуковским.

Участник Отечественной войны 1812 года и последующих заграничных походов. За Бородинское сражение награжден золотой шпагой с надписью "За храбрость". При Кульме - ранен. Имел орден Анны IV класса, Владимира IV степени с бантом и Кульмский крест.

Бригген вышел в отставку в чине полковника лейб-гвардии Измайловского полка. Состоял в "Союзе благоденствия" и Северном обществе.

По списку предателя Майбороды, после разгрома Черниговского полка, 10 января 1826 года на глазах жены и четырех детей А.Ф.Бриггена арестовали в черниговском имении тестя, Екатеринославского губернатора Миклашевского, и отправили в Петропавловскую крепость.

Как не пыталась жена проследовать за мужем в Сибирь, разрешение император не дал. Спустя тридцать лет Александр Федорович встретился с женой и детьми, будучи уже стариком.

Отбыв один год в Читинской тюрьме, Александр Федорович вышел на поселение в Пелымь Тобольской губернии, а с 1836 года переведен в Курган. Через два года подал прошение на высочайшее имя разрешить вступить в повторный брак с девицей из простых людей Александрой Тихоновной Томниковой. В их дружной семье родилось пять детей, но двое сыновей умерли в раннем возрасте. Дочерей Екатерину и Марию позже отец удачно выдаст замуж, а сына Николая взял на воспитание декабрист Н.И.Тургенев, проживавший за границей.

Тяжелое материальное положение заставило Бриггена просить власти дозволения работать на государственной службе. Было разрешено принять должность канцеляриста 4-го разряда в Курганском окружном суде. Лишь через десять лет образованный полковник в отставке дослужится до судебного заседателя.

Несмотря на малый доход, Александр Федорович находил средства на материальную помощь курганскому мужскому училищу на приобретение учебников. Немало времени он отдавал на просвещение местного населения и помощь местному учителю А.Г.Худякову переводить с французского на русский язык публициста Жозефа Дежирандо.

Спустя годы Александр Федорович с теплотой будет вспоминать отношения с друзьями декабристами. Вот строки из письма к М М.Нарышкину: " …Давно хотел я просить Вас и Назимова одарить меня Вашими портретами, есть ли имеете возможность это исполнить, то вышлите мне эти два портрета, сделанные хотя карандашом и оклеенные папкой таким образом, чтобы они могли стоять на моем письменном столе, это будет для меня драгоценным подарком, я обоих Вас люблю как самых близких родственников, и всякий раз не равнодушно вспоминаю то время, которое мы прожили в Кургане".

Даже в условиях унижения властями, под надзором, Александр Федорович был честен и правдив. Он не побоялся выразить протест произволу местных чиновников, взяточничества и другим злоупотреблениям. Так, он вступился за невинно осужденного в убийстве крестьянина Михаила Власова. Начальство тормозило дело. Бригген не отступил, и дошел до высшей инстанции в России - императору. Тот передал дело на рассмотрение в Сенат, и осужденный крестьянин был выпущен из тюрьмы спустя три года.

В письме к дочери М.А.Тумановой он писал 2 ноября 1849 года: "Теперь позволительно будет спросить, где, кроме Западной Сибири, можно видеть, чтобы главное начальство вместо того, чтобы открыть преступление и защитить невинного, всеми силами упорствовало, чтобы преступление не было открыто. И мало этого, еще нападает с особенным озлоблением (вероятно, хорошо заплачено) на целое присутственное место за то, что оно донесло об этом и просило по этому предмету разрешения!"

За "неподобающее поведение" под строжайший надзор генерал-губернатор П.Д.Горчаков распорядился Бриггена выслать в Туринск, в котором дожил до амнистии. По ней декабристу разрешили обосноваться в Петергофе. Последние годы он жил в Петербурге, где в 1859 году в возрасте 67 лет  и скончался.

Здесь, вновь опальный декабрист прожил до амнистии 1856 года. По ней Александру Федоровичу разрешили обосноваться в Петергофе. Последние годы декабрист жил в Петербурге.

БУЛГАРИ НИКОЛАЙ ЯКОВЛЕВИЧ

(1805 – 1841)

Граф. Поручик Кирасирского полка.

Отец будущего декабриста, граф, действительный статский советник, Булгари Яков Николаевич был членом греческого тайного общества Филики Этерия. 25 декабря 1825 года его арестовали в Харькове, за участие в восстании Ипсиланти, но на следующий год Якова Николаевича освободили из-под следствия с оправдательным аттестатом. Умер Я.Н.Булгари в 1828 году.

Николай воспитывался в пансионах пастора Коленца и барона Шабо. Записанный в 1819 году в Пажеский корпус, юноша в нем не учился, а слушал лекции профессоров корпуса на дому. Экзамен сдал экстерном и получил в 1823 году назначение в Кирасирский полк корнетом. С апреля следующего года – поручик. В 1825 году вступил в Южное общество.

Н. Я.Булгари арестовали 27 декабря 1825 года в Одессе в доме отца и 9 января 1826 года доставили на главную гауптвахту Петербурга. На следующий день перевели в Петропавловскую крепость с указанием царя "присылаемого Николая Булгари посадить по усмотрению, содержа хорошо" в №6 бастиона Трубецкого.

Из "записок" В.И.Штейгеля видно, что "… подпоручику гр. Булгари, по уважению молодости лет, работа каторжная заменена крепостною, тоже с убавлением двух лет". Николай Яковлевич был отправлен в Динабургскую крепость с приметами: рост 2 аршина 6 вершков, "лицом бел, глаза карие, волосы на голове темнорусые, нос посредственный".

Приближался срок окончания крепостных работ. Мать ходатайствовала перед императором о переводе сына на Кавказ. Просьба нашла поддержку, и в мае 1828 года Николай Яковлевич оказался в Северском сорок пятом конно – егерском полку. Закончил он военную службу в чине поручика уланского полка.

По высочайшему повелению в 1835 году Николай Яковлевич вышел в отставку и служил переводчиком в керченской таможне, затем чиновник особых поручений при керченском градоначальнике князе Херхулидзе.

С 1839 года Н.А.Булгари под надзором полиции разрешено жить в Ревеле, где и умер в возрасте тридцати шести лет. Был женат на Антуанетте Романовне NN.

ВЫГОДОВСКИЙ (ДУНЦОВ) ПАВЕЛ ФОМИЧ

1802 – 1881)

Из крестьян села Ружечное Подольской губернии. В поисках лучшей жизни Павел Дунцов ушел из дома и сблизился с католиками ордена "тринитарского закона". После учебы в их богословской школе вышел с документом на имя безземельного польского шляхтича – Выгодовского, что позволило занять должность чиновника канцелярии волынского губернатора.

В 1825 году Павел Фомич вступил в Общество соединенных славян и оказался единственным из "славян", доставленных в Петропавловскую крепость, с которым не пожелал говорить Николай I.

Осужденного продержали год в Петропавловской крепости, а затем отправили в Читинский острог, минуя Петровский завод, 8 апреля 1828 года, дальше - в Нарым на медленную смерть. Об этом крае ходила пословица: "Бог создал рай, а черт – Нарымский край". По-хантыйски "Нарым" - значит "болото". Одно время одиночество Павла Фомича скрашивал товарищ по поселению - декабрист Мозгалевский.

Избавившись, власти "забыли" об Выгодовском, но он просьбами к императору о переводе в другое место давал о себе знать. "Ваше величество, побуждаемы человечностью, соизволили даровать мне жизнь"…"Ваше сострадание превосходит Ваше правосудие…"…"В Нарыме я страдаю гораздо более, чем на каторге, - потому что в Чите я имел, по крайней мере, кусок хлеба, хотя и скудного, здесь же умираю от голода, ибо не могу найти в этом пустынном городе никаких занятий, которыми я мог бы добывать средства к существованию, к тому же, будучи не в состоянии иметь никакой помощи со стороны родных, поэтому у меня нет никакого другого источника дабы содержать себя, как только прибегнуть к Вашему монаршему милосердию… Осмеливаюсь надеяться, что Вы не оставите меня на произвол судьбы, не дадите погибнуть от голода". Тонкая ирония, сквозившая в письмах, видимо не позволяла чиновникам отдавать послания монарху. Однако с первого января 1829 года Павлу Фомичу стали выдавать суточные по пятьдесят копеек. Эта сумма не менялась в течение двадцати шести лет.

Амнистия не коснулась ссыльного нарымчанина. Гавриил Батеньков 12 октября 1856 года писал из Томска И.Пущину: "Удивлялись мы, почему он (Выгодовский) не попал в амнистию…". Александру II доложили о Выгодовском, который "Не подошел под правила о милостях… по дурному поведению". Оно заключалось в том, что, несмотря на ужасные условия жизни, дух декабриста не был сломлен и он продолжал писать "ябеды" на власти. Вызванный на допрос к заседателю Борейше, в присутствии свидетелей, Выгодовский назвал его мошенником, вором и грабителем. "11 ноября 1854 года заседатель Борейша, вытребовав меня в свою канцелярию и, не объявив мне никакого предписания от имени начальника губернии, велел меня арестовать, сказал, что меня велено дочиста обобрать и связанного в Томск выслать, вопреки именного Высочайшего повеления…".

При обыске на квартире декабриста нашли 3588 листов его сочинений на различную тематику, начиная от Космоса и заканчивая революционным переустройством России. Если перевести это количество на современное понятие, то труды составили бы 10746 машинописных страниц или 456 печатных листов, или 150 учетно-издательских. Для сравнения - объем пятитомника Бунина составляет – 120 листов. Шесть томов Пришвина – 200…

Труды Павла Фомича доставили в петербургскую полицейскую часть и вынесли вердикт: "Бумаги эти, по рассмотрению оных в 3-м отделении, оказались кране преступными. Озлобленный положением своим, желчный и проникнутый в высочайшей степени преступными идеями, притом зараженные превратными понятиями, а может быть даже одержимый в некоторой степени умопомешательством вследствие чтения книг духовного содержания, Выгодовский в своих рассуждениях восстает против всех начал Монархической власти, против церковных установлений государственных учреждений и всего, что составляет основные благоденствия России. Рассуждения его хотя бессмысленны, но чрезвычайно дерзки и обнаруживают в нем человека образа мыслей весьма преступного". 18 апреля 1855 года сочинения предали огню, сделав, правда, некоторые выписки, сохранившиеся до нашего времени.

Почти год прожил Павел Фомич в Томске под пристальным надзором полиции и постоянных вызовов в полицейский участок. Даже в таких условиях декабрист не оставил своих сочинениях, раскрывающих суть власти предержащих: "И каких мерзостей, сумасбродств и беззаконий не делается в России всеми штатами, чиновниками и прохвостами, и все по указу его императорского величества… Это так только для плезира заведено: чтобы нас не считали явными, отъявленными ворами, мошенниками и разбойниками, мы прикрываем свою шельмовскую, дворянскую благородную породу видом законов, присутственных судебных мест, правосудия и правительства, в самой же вещи эти законы есть то же, что и у вора дубина, а присутственные места – это воровские притоны; отцы же начальники – что разбойничьи атаманы; не веришь, так сунься с жалобой к такому отцу – командиру на любого вора и увидишь, какой тебе будет суд и правосудие… От богачей, кроме вреда, бед и порабощения, не жди себе ничего лучшего, рабочий народ".

На стол томского градоначальника ложились донесения о крамольных высказываниях декабриста. Томский суд приговорил его к высылке в Вилюйск. Партия № 21 вышла из Томска 19 сентября 1855 года. В ней, закованный в железа, находился Выгодовский, которому предстояло одолеть тысячу верст до Вилюйска Якутской губернии. Пятнадцать с лишним месяцев длился переход до становища Нюрба, недалеко от Вилюйска. Жил в юрте, голодал, замерзал. "Поселенец из политических преступников поднадзорный Павел Выгодовский от казны содержания не получает", - фраза из сибирского архива того времени. Обреченному русскому человеку не дали погибнуть гостеприимные якуты. Декабрист писал в судебные инстанции о своем положении. Из Петербурга пришло разрешение переехать из стойбища в Вилюйск. "… с местными жителями находился и находится в согласии, которые по доброму расположению к Выгодовскому дают ему на обучение детей, и образованием его остаются вполне довольными",- из записки наблюдения за поселенцем.

В 1871 году Павел Фомич "уволен" в Иркутскую губернию с пояснением: "… содержание от казны не получает, семейства не имеет, по дряхлости лет и слабости зрения ничем не занимается". Новым местом поселения декабрист оказалось село Урик неподалеку от Иркутска, а в сентябре он получил вид на жительство в Иркутске. Сосланные сюда революционеры - поляки братья Швермицкие определили Выгодовского на содержание в городской костел. Власти и здесь не дали покоя больному, нищему старику. За недоимку в казну одиннадцати рублей и семи копеек весной 1877 года его посадили в долговую тюрьму. Христофор Шверницкий добился через две недели освобождения заключенного. Судебный пристав посетил Выгодовского в костеле и доложил начальнику, что государственный преступник: "… действительно не имеет никаких средств к уплате числящихся за ним недоимки, по старости и болезненному своему состоянию положительно ничем не занимается, и только из сожаления содержит ксендз Швермицкий". На этом тяжбу на время прикрыли, но не закончились превратности судьбы декабриста. В пожаре сгорел костел. Если бы не Христофор Швермицкий и поляк Добинский, Павел Фомич задохнулся бы в дыму. После случившегося, у него стали отказывать ноги, о чем сделал пометку на листе бумаги: " … страдая ныне уже шестой месяц болью ног так тяжко, что и шагу с места двинуться не в силах, и притом, будучи совсем обнищавшим, я и гербовых марок не в силах представить".

Поляки и на это раз не бросили декабриста в беде. Снова дали коморку в костеле. Весной 1881 года Выгодовский написал прошение о продлении вида на жительство и снисхождении: "… страдая около полутора года сильным хроническим расслаблением ног, и по обнищанию, из одного сострадания католической церкви священником Швермицким призреваемый остаюсь, не в состоянии гербовых марок представить…".

Пятьдесят пять лет непримиримый враг царизма, одаренный писатель-публицист Павел Выгодовский (Дунцов) под неусыпным надзором полиции провел в крепостях, тюрьмах, на каторге и в ссылке. 12 декабря 1881 года не сломленный морально декабрист умер "от продолжительной старческой болезни". 15 декабря ксендз письменно уведомил иркутскую полицию о случившемся. На бумаге полицейский чин наложил резолюцию: "Справиться, обеспечено ли оставшееся имущество и доложить мне". Ему доложили, а вот он даже не посчитал нужным уведомить о смерти политического преступника 3-е отделение Петербурга, как было положено по циркуляру.

Декабрист П.И.Борисов на каторге читинского острога так отозвался о Павле Фомиче: "Приятно сблизиться с человеком, умеющим ценить добродетель и чувствующим пользу, проистекающую от света истины". Декабрист Н.А.Бестужев в остроге написал его единственный акварельный портрет, дошедший до нашего времени.

ЕНТАЛЬЦЕВ АНДРЕЙ ВАСИЛЬЕВИЧ

(1788 – 1845)

Подполковник, командир 17-ой Конной артиллерийской роты. Участник войны с Францией 1806 – 1807 годов и Отечественной войны 1812 года. Проявил отменную храбрость в битве под Смоленском и под Красным. Имел орден Владимира ΙV степени с бантом, Анны ΙV класса и золотой крест за Прейсиш – Эйлау.

Состоял в Южной управе "Союза благоденствия" и Южного общества. Арестован в десятых числах января 1826 года и был доставлен фельдъегерем в Петербург. Суд обвинил подполковника "… в знании об умысле на цареубийство, в принадлежности к тайному обществу с знанием цели и в знании о приготовлении к мятежу".

С партией каторжан-декабристов Андрея Васильевича отправили в Читинский острог, в котором провел год. Тяготы, лишения каторги и последующего поселения с ним, разделила жена, Александра Васильевна. Она была незнатного происхождения. От первого супруга, Лисовского, сбежала из-за его буйного нрава, оставив ему по суду единственную дочь. Ентальцев был угрюмым, суровым, малоразговорчивым, но это не повлияло на решение жены отправиться к нему на каторгу. В Читинский острог она прибыла в мае 1827 года, где уже была Муравьева, Трубецкая, Волконская и Нарышкина.

Горе объединяет быстро, тем более женщин. Жили они вблизи тюрьмы. С мужьями виделись по одному часу два раза в неделю и то в присутствии дежурного офицера. Веселая, живая Александра Васильевна, несмотря на свои тридцать восемь лет, обладала удивительной жизненной силой и делилась ею с другими женщинами и помогала не только своим мужьям, но и остальным декабристам.

Ентальцевы вышли на поселение в апреле 1828 году. Император выбрал для них гиблое место - Берёзово, где когда–то в ссылке умер всесильный Светлейший князь Меншиков А.Д. Декабриста ждала нищета; помощь от родственников была редкой, но Мария Волконская не оставила семью без внимания.

В 1830 году по разрешению Николая Ι декабриста Ентальцева перевели на жительство в Ялуторовск. Жизнь стала свободнее, но к материальному страданию добавились моральные: начались придирки местных властей, а за ними обыски, доносы. То Андрея Васильевича обвиняли в противоправных действиях, то в вооруженном заговоре против властей, то в пропаганде революционных идей среди местного населения. Современник вспоминал: "У Ентальцевых исковеркали в доме полы, пересмотрели помадные банки Александры Васильевны, отыскивая порох, которого, разумеется, не нашли".

Здоровье Андрея Васильевича оказалось не железным. Еще в конце тридцатых годов у него начались расстройства психики, переросшие затем в душевную болезнь, которая и свела его в могилу в возрасте 67 лет. Похоронен декабрист Ентальцев А.В. в Ялуторовске.

Императору было доложено о смерти государственного преступника и о бедственном положении его вдовы. Очевидно, и беззащитная женщина была опасна для царя и престола, иначе бы разрешили выехать в центральную Россию.

Чрезмерной радостью в 1850 году для одинокой Александры Васильевны было неожиданное посещение подруги по каторге - Надежды Дмитриевны Фонвизиной. Она уехала, и снова потянулись однообразные унылые дни одиночества, лишь письма друзей скрашивали серость бытия.

По амнистии, дарованной декабристам новым императором, Ентальцевой разрешили поселиться в Москве. Жила она одиноко и бедно. Умерла 24 июля 1858 году, пережив мужа на 13 лет.

ЗАГОРЕЦКИЙ НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ

(1797 – 1885).

В шестнадцать лет, движимый идей защиты Отечества, в 1812 году записался в народное ополчение портупей-прапорщиком, затем обучался в Московской школе для колонновожатых и получил звание прапорщика. Служил во 2-ой армии, награжден орденом Анны IV и III-ей степеней. Последнее воинское звание - поручик Квартирмейстерской части.

С 1825 года член южного общества. После разгрома Черниговского полка Николая Александровича арестовали и вначале января 1826 года отправили в Петербург. По приговору суда отбывал каторгу в Чите. В 1828 году обращен на поселение в слободу Витим Иркутской губернии, затем в село Буреть.

На Кавказе шла война. Николай Александрович подал прошение монарху: "Удостойте Ваше Императорское Величество дозволить мне вступить под победоносные знамена Ваши в действующую армию, доколе суровость климата и душевная скорбь еще не лишили меня сил…". Лишь 1838 года пришло высочайшее разрешение с переводом рядовым в Апшеронский пехотный полк, а затем в Навагинский. Загорецкий участвовал во многих военных операциях, в том числе и десанте на восточном берегу Черного моря.

В донесении от 7 июля говорилось: "3-й батальон Тенгинского полка в полном боевом порядке взошел на высоту и расположились на ней. Прежде всех взбежала пара стрелков, состоявшая из государственных преступников, рядовых Одоевского и Загорецкого. Они вдвоем бросились в кучу деревьев, где засело десяток черкес, сии последние, сделав по ним залп, убежали…". За храбрость в 1840 году рядовой декабрист был произведен в унтер-офицеры, а в 1842 – в прапорщики.

На Кавказе Загорецкий часто встречался с друзьями – декабристами: А.И.Вегелиным, К.Г.Игельстромом, М.А.Назимовым и семейством М.М.Нарышкина.

В 1845 году Николая Александровича отчислили из армии, с разрешением выехать в имение сестры в Звенигородский уезд Московской губернии под надзор полиции. С 1847 года служил в ведомстве Министерства государственного имущества, затем уполномоченным казны по размежеванию земель в Тульской губернии.

После амнистии 1856 года Н. А. Загорецкому разрешено было жить в Москве. Последние годы жизни он провел в доме товарища по училищу колонновожатых Н.Ф.Бахметьева. Николай Александрович умер в 1885 году и похоронен на Ваганьковском кладбище.

КРИВЦОВ СЕРГЕЙ ИВАНОВИЧ

(1802 – 1864)

Подпоручик лейб – гвардии Конно – артиллерийской бригады. Происходил из небогатых многодетных дворян Орловской губернии. Отец рано ушел из жизни. Образованием Сергея и брата Павла занимался старший брат Николай, который определил их на казенный счет в швейцарский пансион Фаленберга. Здесь давались разносторонние знания, начиная с гуманитарных наук, кончая земледелием, фехтованием. Сергей писал матери Вере Ивановне: "Теперь я учусь только по-немецки, потому что здесь все науки преподают на немецком языке".

Вместе с С.Кривцовым обучались и два внука А.В.Суворова - Александр и Константин. Пройдет время и Сергей примет Александра Аркадьевича в Тайное общество.

С января 1820 года Сергей посещал университет в Париже и, благодаря связям брата Николая, бывал в высшем свете столицы Франции. Возвратившись в Петербург, С.Кривцов вступил юнкером в лейб – гвардии Конный полк. В мае 1825 года ему присвоили звание – подпоручика.

Общение с родственниками, будущими декабристами: З.Чернышевым, Н.Муравьевым и Вадковскими, определило дальнейшую судьбу подпоручика. Он вступил в Петербургскую ячейку Южного общества. В октябре 1825 года С. Кривцов уехал в трехмесячный отпуск к матери, где и узнал о восстании в Петербурге 14 декабря. Будучи в Воронеже у брата Николая, занимавшего пост губернатора, Сергея Ивановича по приказу государя арестовали и доставили в Петербург с последующим заключением в Петропавловскую крепость. Михаил Пущин вспоминал: "В феврале привезли С.Кривцова и посадили в камеру против моей; мы же начали перепеваться, т.е. разговаривать по-французски. Через несколько дней, в один вечер, его повели к допросу".

На допросах Кривцов был сдержанным, осторожным и не назвал имени ни одного из друзей, участников заговора. Подтверждение тому "Записки" И.И.Пущина: "Впоследствии Суворов мне сказал, что показания Кривцова могли меня погубить".

В ночь на 11 января 1827 года начался для С.И.Кривцова, В.Лихарева, В.Тизенгаузена и В.Толстого долгий путь в Читинский острог. Через год Сергей Иванович вышел на поселение в Туруханск, с последующим переселением в Минусинск, где занимался сельским хозяйством, обучал местных детей грамоте, занимался переводами и чтением книг. В его библиотеке были сочинения Адама Смита, Лакруа, Карамзина, Батюшкова и другие издания. Затем его собрание книг пополнилось сочинениями Пушкина, Жуковского, Державина.

В сентябре 1831 года по "высочайшей милости" государя С.И.Кривцов был отправлен рядовым на кавказский театр войны с горцами с зачислением в 44-й егерский полк. Вначале служба проходила на побережье Черного моря: Сухуми, Гагра… Влага сказалась на здоровье декабриста, он начал страдать приступами удушья, по-современному – бронхиальной астмой, которая преследовала его всю оставшуюся жизнь.

Сергей Иванович принимал участие в боевых действиях. Об этом в 1835 году декабрист А.Бестужев-Марлинский писал братьям: "В отряде со мной был Кривцов. Под ним убита лошадь картечью, ибо у горцев есть артиллерия".За компанию 1835 года рядовой Кривцов получил чин унтер – офицера. Друг по полку И.Фондер – Ховен так отзывался о нем: "Высокий ростом, плечистый, с черными, кудрявыми волосами… Умный в разговоре, приятный в обществе и храбрый в деле, он невольно обращал на себя внимание. В делах я имел случай несколько раз прикрывать егерями его два горных единорога, которыми он командовал и с коими он был впереди, а так как опасности, труды и лишения похода сближают людей, то я с ним скоро сошелся и всегда находил отдушину с ним беседовать".

Дружил Кривцов с М.Ю Лермонтовым и часто встречался с декабристами, сосланными на Кавказ: А.Одоевским, Н.Цебриковым, В.Голицыным и М.Нарышкиным.

В приказе от 26 августа 1837 года Кривцов: " произведя меткие выстрелы картечью из одного легкого орудия" награжден был солдатским Георгиевским крестом и произведен в офицеры.

Осенью 1837 года по болезни, с согласия властей, Сергей Иванович был переведен в Ставрополь и подал прошение об отставке. Летом 1838 года на Кавказских минеральных водах Кривцов познакомился с писательницей Еленой Ганн, которую И.С.Тургенев назвал "русской Жорж Занд". Сергею Ивановичу было в ту пору 35 лет, а Елене Андреевне на десять лет меньше, была она замужем и имела двух прелестных дочерей.

После встречи между нами завязалась переписка. В одном из писем Сергей Иванович писал Елене: "Не подразумевая, что вы имеете сильное влияние на меня, вы омолодили мою душу, вы воскресили во мне любовь к прекрасному, вы пробудили во мне гордость, почтив меня своим расположением… чувство благоговейного уважения, которое я питаю к вам, явилось только естественным последствием, потому что, узнав вас невозможно на предаться вам сердцем и душою, на жизнь и смерть". На восторженное письмо поклонника, Елена ответила сдержанно: "Я не узнаю себя в портрете, который вы нарисовали с меня, его краски слишком ярки… Прошу вас, если я имела счастье оставить приятное воспоминание, сохраните его, не восторгайтесь мною в такой степени… Я как птица, внезапно выпущенная на свободу, очутилась среди кавказского общества совершенно ошеломленная светом, шумом и тысячью соблазнительных вещей, которые окружили меня, суля давно недостающие мне наслаждения. Видя его, я бросилась очертя голову в водоворот света. В этом состоянии опьянения вы увидели меня, и может быть, составили представление обо мне. Но хотя природа дала мне характер веселый до сумасбродства, время и обстоятельства сделали его иным - серьезным, молчаливым, подчас даже угрюмым".

Елена Андреевна надеялась на встречу с Сергеем Ивановичем в Болхово Орловской губернии, куда полк мужа должны были перевести на три года, но судьба распорядилась иначе: " нас осудили жить в Горячине, дрянном городке Полтавской губернии", - сообщила она Кривцову. Встретиться им больше не пришлось, но переписка продолжалась вплоть до смерти Елены Андреевны Ганн. Она умерла в Одессе 24 июня 1842 года от чахотки в 28 лет.

По разрешению императора С.И.Кривцов вышел в отставку и поселился под надзором полиции в селе Тимофеевском Болховского уезда Орловской области. Здесь в возрасте 55 лет он женился на дочери орловского губернатора - Анне Валерьяновне Сафроновой. Детей у них не было. Все свое внимание Сергей Иванович сосредоточил на детях, рано умершего брата Павла.

По амнистии 1856 года С.Кривцову возвратили потомственное дворянство и разрешили жить в столицах Российской империи. В 1861 году предводители дворянства Орловской губернии выбрали С.И.Кривцова в члены губернского правления по крестьянскому вопросу.

Умер декабрист Кривцов Сергей Иванович в селе Фандеево Орловской губернии в 1864 году. Было ему 62 года.

ЛИСОВСКИЙ НИКОЛАЙ ФЕДОРОВИЧ

(1802-1844)

Из потомственных дворян Полтавской губернии. Окончил Кременчугское народное училище. Службу начал подпрапорщиком Пензенского пехотного полка. Дослужился до поручика. Состоял в Обществе соединенных славян.

Каторгу отбывал в Читинском остроге. С апреля 1828 года вышел на поселение в Туруханск на Енисее. В 1833 году Николай Федорович женился на дочери протоирея Петрова – Платониде Алексеевне, и имел от неё троих детей. Чтобы как-то прожить, Николай Федорович вместе с декабристом И.Б.Аврамов, бывшим в Туруханске на поселении, занялись торговлей с правом поездок в Енисейск. К тому же Лисовский был поверенным в торговых делах откупщика Н.Мясоедова. В 1844 году, будучи за тысячу верст ниже Туруханска на Толстом мысу, Лисовский скоропостижно скончался. Была версия отравления с цель ограбления.

После смерти Николая Федоровича, Платонида Алексеевна вместе с детьми в 1855 году уехала в Киев. Сыновья Алексей и Владимир в последствии станут офицерами. Волконские принимали участие в их продвижении.

Могила декабриста Лисовского Н.Ф. не потерялась во времени. В 1983 году комсомольцы Медного завода и геологи Норильска установили над ней памятник в виде арки с колоколом и плитой. Говорят, что при порывах ветра колокол издает звон, похожий на набатный.

ЛИХАРЕВ ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ

(1803 – 1840)

Подпоручик Квартирмейстерской части Украинского пехотного полка. Был женат на дочери Сенатора Бороздина – Екатерине Андреевне.

В 1823 году Владимир Николаевич вступил вместе с А.В.Поджио в Каменскую управу Южного общества. Не имея достаточного опыта в психологии, Лихарев принял в члены общества предателя Бошняка. Пестель и Юшневский высказали недоверие новому члену общества, но дело уже было сделано, прием без их ведома состоялся. Втершись в доверие, Бошняк выведал замыслы заговорщиков и сделал подробный отчет своему шефу Витту о деятельности общества. Тот в свою очередь передал донесение начальнику главного штаба Дибичу, находившемуся в Таганроге.

Второй донос, поданный 25 ноября 1825 года капитаном Вятского полка Майбородой, содержал список из 80 членов общества, в том числе и Лихарева. 14 декабря в Тульчине был арестован Пестель. Управа Южного общества собралась на совещание, где решались многие вопросы, связанные с восстанием, в том числе и вооруженном освобождении Пестеля из-под ареста. Лихарев не поддержал план освобождения, предложенный А.Поджио.

29 декабря 1825 года в Каменке, в доме А.Поджио, Владимир Николаевич был арестован и с фельдъегерем отправлен в Петербург, в Петропавловскую крепость.

Владими