СОВЕСТЬ

Мой отец, майор авиации, кроме денежного довольствия получал на себя раз в месяц паек: мясо, колбасу, крупу, муку, соль, специи, картошку, морковь, свеклу, квашеную капусту и т.д.

           В день выдачи, прихватив авоськи, все семейство отправлялось к «Нардому», под которым находился продовольственный склад. Поскольку семья была многодетной, нас пропускали вне очереди. Загрузившись, припасы несли домой, а за овощами на следующий день шли в подвал под церковь. Я входил в холодный полумрак с определенной опаской, помня, как мальчишки говорили, что под церковью обитают покойники. Однако, всматриваясь во влажные кирпичные своды и вдаль, прислушиваясь, даже намека на что-либо пугающее не находил, тем более, что рядом были отец и братья.

Мы, четверо, имели хороший аппетит, свойственный возрасту и, естественно, пайка на такую ораву не хватало, вот и решили родители завести поросенка. Мы жили тогда на улице Красноармейской, занимая половину дома. Во дворе имелся большой сарай, в котором отгородили загон для будущей живности.

Утром весеннего воскресного дня пошли на базар покупать по выражению брата Энки – "поросячий" двигатель. Выбирать было из чего: от огромных хряков, до недавно родившихся поросят. Остановились на небольшой чистенькой свинке, тут же назвав её – Машей, которая оказалась веселого и буйного нрава и не хотела залезать в мешок. Отец поймал её, схватил за задние ноги. Визжа, Машка оказалась в глубине мешка, и Вилька тут же завязал его бечевкой. Отец взялся за узел, а братья за углы и понесли "сокровище". Оно хрюкало, издавало странные звуки и норовило освободиться из плена. Я старался гладить его, но это не имело действия. Визг раздавался на всю улицу, давая повод для прохожих обращать внимание на нашу процессию. Наконец-то покупку донесли и выпустили в загон. Хрюкая, она бегала по кругу, очевидно, радуясь обретенной свободе.

С этим приобретением на нас, мальчишек, легла забота кормить и поить его, чистить загон, добывать траву и еще множество непредвиденных работ. Это отнимало наше "драгоценное" время, но что делать? Помогать родителям надо!

Машка росла быстро и становилась любимицей. Особенно ей нравились почесывания за ушами. Она валилась на бок, закрывала маленькие глазки, вытягивала ноги, чуть слышно похрюкивая. Блаженство ее плавно переходило в сон.

На семейном совете решили "поросячий двигатель" кормить до Нового года. Приближались холода, и в хлев понадобилась подстилка. Напротив нас жила семья летчика Ралдугина, который недавно заколол борова, и у них осталась солома. Мать попросила меня сходить за ней. Я отнес одну охапку, другую, третью, когда освободилась часть загородки под крыльцом, увидел наверху под доской коричневую папку. Не раздумывая, вытащил её, вложил в большой пук соломы и бегом домой.

Бросив солому, вбежал с находкой на кухню.

– Что случилось, сынок? – встревоженная моим видом, спросила мать, отставляя в сторону недомытую кастрюлю.

Я положил на стол папку. С удивлением на лице, медленно развязала на ней ленточки и распахнула. Там оказались пачки облигаций 3% выигрышного займа.

–  Откуда это?

– Из-под ралдугинского крыльца, – ответил я, потоптавшись на месте.

Покачав головой, она некоторое время стояла молча. Молчал и я, боясь выговора за то, что принес домой не свое.

– Сынок, на чужом горе свое счастье не построишь. Надо вернуть это. Зови тетю Женю.

У меня будто камень отпал от сердца, и с обретенной легкостью, побежал за ней. Почувствовав что-то неладное, она бросила домашние дела и, запыхавшись, без стука вошла к нам.

– Что-нибудь случилось, Лен?

Мать указала рукой на папку и отодвинула ее к краю стола.

Удивившись такому количеству облигаций, тетя Женя отступила на шаг от стола.

– Вот это богатство. Чьё оно?

– Твое, Женя. Валерий нашел его под вашим крыльцом, где солома была, – ответила с виноватой улыбкой мать.

Женщина оторопела от неожиданности и села на табуретку, закрыв лицо ладонями. Из-под них покатились слезы. Мать, как могла, успокаивала её. Вытерев рукавом потертой кофты щеки, соседка поделилась горем.

– Петр Николаевич укрывал от семьи большую часть своей зарплаты, а остальное давал по выдаче, то трешку, то пятерку в день. Попробуй прожить с тремя детьми на такие гроши, а им, кроме куска хлеба, и сладкого хочется, да и обуть, одеть надо. Мы часто скандалили, а что толку. – Глубоко вздохнув, продолжила. – Вот, оказывается, куда денежки уплывали. Я замечала, когда в газетах печатали таблицы выигрышей, он становился вдруг добрым и радостным. Знать что-то перепадало ему, но не семье.

За разговором она пересчитала облигации. Их оказалось на двадцать пять тысяч рублей. На такие деньги в то время можно было купить пять легковых автомашин «Москвич».

Сомневаясь, что содержимое папки ее, тетя встревожилась.

– Лен, а вдруг это не наши облигации, а прежнего жильца, Кузьмы Кузьмича? Скандал будет на весь город. Позору не оберешься. Как людям буду смотреть в глаза. Совестно брать чужое.

– Женя, – ответила мать, – Кузьмич был слишком беден, чтобы иметь такую сумму и уехал неизвестно куда. Вот уже пять лет, как его нет в городе. Если нужны были деньги давно бы явился за таким сокровищем.  Не сомневайся, свое берешь, а не чужое. Совесть твоя чиста, не в пример твоему муженьку. С ним разберешься сама. Забирай тебе положенное богатство!

– И то, правда. Валерку надо отблагодарить, – и, недолго думая, протянула мне двадцатипятирублевую облигацию, но я категорически отказался, мать поддержала меня. – Хорошо, тогда подарю что-то другое, – сказала она таинственно.

Когда пришел со службы отец и все сели ужинать, мать рассказала о моей находке и возврате её. Поддержка нашим действиям была полной. Я ходил героем.

Тетя Женя выполнила обещание. На следующий день позвала меня к себе и, оглядываясь по сторонам, предупредила.

– О подарке никто не должен знать, иначе в милицию затаскают, – и протянула мне тряпку, пахнущую керосином,

В ней оказался настоящий револьвер, правда, без патронов и с расплющенным стволом. Его мы летом потеряли на рыбалке.

Тот урок совести мы с братьями помним и по сей день. Я рассказал о нем внуку. Он внимательно выслушал и пожал мне руку.

– Надейся, дед, и моя совесть будет чистой. 

<<..Гудки    Наверх    Труд...>>