…иживать куриные яйца и по утрам орать петухом. Голосист был петух! Потехи ради, его обливали  квасом, оттого фамилию сменили на Квасник и женили в ледяном дворце на калмычке Бужениновой. Авдотья Михайловна одарила князя бужененком и от простуды скончалась в тридцать два года. Графья Никита Волконский, Балакирев, Алексей Апраксин при дворе корчили рожи в утеху императрицы и играли в салочки, а генерал-лейтенант Салтыков мастерски крутил фиги на пальцах, отчего дворня закатывалась животным смехом. Князья Кантемир и Щербатов ведали собачьими делами при дворе, Тредиаковский сочинял оды.

Глава 11

Через два года после гибели мужа Наталья Долгорукая по велению царицы была возвращена из ссылки и поселилась у брата, Петра Борисовича Шереметева, живя слезами, молитвами, детьми. Женив старшего, приняла в Киеве схиму. В день пострига, выйдя на берег Днепра уже Нектарией, бросила кольцо в воду, обручение унесло река… На душе несчастной полегчало. За несколько дней до смерти, она запишет: “Надеюсь, что всякая христианская душа обрадуется моей смерти, подумав: она перестала плакать”.

Анна Иоанновна не забыла детей Меншикова. Александру выдала замуж за родственника всесильного Бирона. Счастья у Александры нет и не было, умерла она быстро. Брат ее – Александр, ходил в нижних чинах, но при Елизавете дослужился до женского ордена святой Великомученицы Екатерины и нашел покой на кладбище Донского монастыря.

Екатерину Долгорукую перевезли из Березова и поселили в самом бедном Томском монастыре. Изредка, поднимаясь по шаткой лестнице на колоколенку, она видела Томь-реку, да черную тайгу, что начиналась сразу у города. Среди народа ходила молва, когда офицер пришел за царевым кольцом, она ответила: “Отрежьте мне палец”. Елизавета Петровна вернула Екатерину из Сибири и женила на Александре Брюсе, нелюдимом, странном, как и его родственник Яков Брюс. Прожив тридцать три года, она умерла, прося сжечь все, что напоминало обручение.

Не дали отцы счастья детям.

Глава 12

Бироновщина опутала Россию. Долго иностранцы еще будут кичиться богатством, забыв, что все награбили в России. Толпа, народишко, людишки, унижали они русичей. Русских рубили под корень. Канцелярия тайных розыскных дел не справлялись с работой. Отец предавал сына, брат поднимал руку на брата, дочь доносила на мать. Кровь и предательство, – неужели естественное состояние русского человека? Неужели мудрость людская не идет дальше, чем изобретение орудий и способов уничтожения себе подобного? Выходит, жестокости Сатана научился у человека!

Не выдержав перегрузок весельем, почки Анны Иоанновны сдали. Сентябрь 1740 стал для нее роковым. Державу и скипетр взял в руки Иоанн Антонович, русский царь из Брауншвейга, процарствовавший один год. Заключенный в Шлиссельбургскую крепость, впал в идиотизм и был убит при попытке освободить его Мировичем.

Настало время дщери Петровой, гвардия, хитрость Лестока, венчали ее на царствование. Она отменила смертную казнь, но разбоя на Руси не стало меньше. Добралась и до Бирона, поселив его навечно в Пелыми. Остермана сослала в Березов, замаливать грехи в церкви, построенной Меншиковым. Новые прилипалы облепили новую императрицу, а шуты по-прежнему бегали и кричали.

– Русским не надо хлебушка, они едят друг друга.